yelena_z_11

Повторяю любимую мысль: гениальный Silentium написан профессиональным дипломатом. Работа дипломата сохранять мир, так? А вот моя работа как учителя в чём заключается? Сохранять мир или провоцировать на мышление? Вероятно, второе. (В отличие от репетитора, чья задача просто научить предмету.) Высший пилотаж – делать это, как говорил профессор Преображенский, «лаской». Не владею этим навыком. Самое большее, на что я способна в этом направлении, так называемая пассивная агрессия: мягко постелить, чтобы жёстко было спать. Но это не то. Это не даёт результата, ведёт к мести. Надо через любовь, но что-то подсказывает мне, что мне лично противопоказано любить каждого (не просто невозможно, а именно противопоказано, на роду не написано, не моя задача). И тогда возникает страх. Тошнотворный, мгновенный – того, что не имея за моей правдой любви, не имею и сил отстаивать правду любой ценой (за свой счёт). Именно физических сил. И время от времени вспоминаю Шлыкова из лунгинского «Такси-блюза». Он ведь был, несомненно, избранным: герой Мамонова, им истязаемый, конечно христологическая фигура. Взял и явился именно Шлыкову. Значит, у того был запрос. И вот этот Шлыков качает мышцы, зарядочку делает, учит Селивёрстова – «полюби коврик»... И ничего у него не получается. Не получается от физической силы прийти к любви. Дарит ему Селивёрстов надувную куклу для секса – издёвка со смыслом. Сила духа для надувания резиновой куклы.

А с другой стороны... Любимый студент (выпускник) говорит: «Я помню всё, чему вы меня научили». И цитирует. Я – сдуваюсь, ёрничаю: «Небось, пьяна была, вот и сказала». Но ведь это тоже подлость, отнимать подарок. Грин бы не одобрил. А может, и не подлость. Если то, чему научился, действительно ценно, переживёшь моё осознанное дезертирство – не я научила, а ты научился. Кота Матроскина любим, к Табакову имеем претензии (мир его праху). Так и надо. Надо разочаровываться в учителях, чтобы переданная ими случайно истина была очищена от симпатий. А человека любить необязательно. Нельзя – за истину. Только за то, что человек.

И всё это не совсем ещё так. Но пусть пока так.